История поисков прадедушки Франтова Бориса Александровича.

mygeni | 19.09.2019 15:26

*** пока не оконченная…

В моей семье, сколько я помню (а это 1970-е и позже), не скрывали, что среди родственников были репрессированные. О прадедушке было известно, что его арестовали в конце 1930-х и он умер в лагере. В 1950-х его реабилитировали и бабушке, как его дочери, выплатили 300 руб. Позже, когда я составляла древо, Буба (моя прабабушка — Никифорова (Франтова, ур.Сыробоярская) Любовь Николаевна) уточнила года: арестовали в 1937 или 1938, выплатили компенсацию в 1956, Год смерти ей не был известен точно, предположительно — 1943.
Когда я начала заниматься семейной историей, пыталась найти Бориса Александровича в различных базах репрессированных. Но единственное место, где я увидела его имя был вот такой список: http://old.memo.ru/history/arkiv/listf.htm. Было понятно, что эти люди подверглись репрессиям. Но что и где о них искать?

Прабабушка рассказывала мне, что у прадеда была вторая семья. Он женился на Галине, секретаре Островского, и у него был сын Рудольф, который стал детским врачом. Хорошо — ищем.
Эта информация нашлась быстро: «Алексеева Галина Мартыновна — один из добровольных секретарей писателя в период его работы в Москве над первой книгой романа «Как закалялась сталь».»
С помощью сайта ВГД мне быстро удалось найти информацию о младшем сыне моего прадеда. А по ней нашла и его сына. Но вот связаться с ним не получается.

Небольшое отступление о пользе периодического поиска в интернете. В в конце октября 2020 ещё раз побывала на сайте института,, где работает мой родственник, хотела проверить старую ссылку на фотографию. Меня ждало неожиданное известие – оказалось, что бабушкин брат по отцу всё ещё работает! Я даже смогла увидеть и его фотографию. А в предыдущие разы я этого не находила.

Время шло, росло дерево. Открывались корни, выявлялись новые веточки.
Появлялись новые сайты про репрессии, на которых подробно был расписан алгоритм поиска. Даже на госуслугах сделали форму запроса в ФСБ.
Я читала, сохраняла материалы о поисках репрессированных. Но всё никак не могла решиться подать запрос в ФСБ. Глубоко внутри меня что-то сопротивлялось обращению туда.
Постоянно читала истории, как люди ищут и находят дела своих родных. На сайте Открытый список https://ru.openlist.wiki/ нашлось довольно много Франтовых, но моего так и не было.
Не было о нём информации и на сайте про первую мировую, да и на других тоже. Был человек — и нет человека!
Я оцифровала его фотографии и письма. Выловила оттуда крупицы информации, какие смогла. Составила биографическую справку.
Наконец я решилась и в 8 июля 2019 года отправила через госуслуги запрос в ФСБ: «Я ищу информацию о моем репрессированном родственнике — прадеде — Франтове Борисе Александровиче, 1896 года рождения и место рождения (предполагаемое) — г. Темников, пребывание на момент ареста (предполагаемое) — г. Москва, был арестован в 1937-38 гг и умер в заключении.»
Но тут меня ждало разочарование. 29 июля я получила ответ, что мой запрос перенаправлен в ГИАЦ МВД России. Центральный архив ФСБ, Управление ФСБ России по Республике Мордовия, Управление ФСБ России по Москве и Московской области, управления ФСБ России по Самарской и Ульяновской областям документальными материалами по в отношении Франтова Б.А. не располагают.
Я собралась и написала письмо Антону Рудольфовичу Франтову. Надеялась, что может быть в их семье сохранилась справка о реабилитации, и там можно будет узнать подробности. Отправила ему на рабочую почту, которую нашла на одном из сайтов. Но письмо вернулось — этот адрес уже был не действительным.
Надо уточнить, что ещё 1986 году, когда мой дядя решил сделать родственный квартирный обмен с прабабушкой, оказалось, что свидетельство о рождении бабушки Гали (Франтовой Галины Борисовны) содержит неправильное имя её мамы — там написано «Ольга», а не «Любовь». Через ЗАГС заказали повторное свидетельство о рождении. Насколько я помню, тогда пришло оно с правильным именем. За прошедшие годы это повторное свидетельство затерялось, поэтому, прежде, чем писать дальнейшие запросы, я опять обратилась в Темниковский ЗАГС за получением справки о рождении на бабушку, ведь мне надо было доказать родство.
Запрос я отправила по электронной почте, и его приняли. А что если попробовать узнать у них больше? Я спросила: начиная с какого года у них в ЗАГСЕ хранятся записи? Я, мол, решаю вопрос, куда обращаться за розыском сведений о браке родителей бабушки. И, о чудо! Мне написали, что они нашли этот брак в том же 1919 году! Попросили прислать официальный запрос, что я и сделала. По возвращении из отпуска в почтовом ящике меня ждало сообщение о том, что в мой районный ЗАГС пришли нужные мне справки из Темникова.
3 сентября я получила письмо из ГИАЦ МВД о том, «что они не имеют документов в отношении Франтова Бориса Александровича, 1896 года рождения, уроженца города Темников Республики Мордовия, и сведениями о применении политической репрессии, аресте, судимости, нахождении в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении и другими данными в отношении указанного лица не располагают».
7 сентября я получила справку о рождении бабушки Гали, но, к моему огорчению, в ней не было новых сведений. Даже года и места рождения её родителей, а также их отчества — отсутствовали. А вот справку о браке я не смогла получить. Архивист проверила снова все документы и попросила свидетельство о смерти хотя бы одного их супругов. Фотографию свидетельства о смерти Бубы я взяла у дяди Жени. Но! Она умерла с фамилией «Никифорова», полученной в браке, а не «Франтова»… всё — тупик, справка осталась в архиве ЗАГСа. Оформила запрос о розыске документа о втором браке Бубы. Срок 1-3 месяца, но не известно, найдут ли.
12 сентября, просматривая новости на фейсбуке, увидела, что Музей истории ГУЛАГа проводит семинар «Поиск репрессированных родственников. С чего начать?» Вроде я не новичок в этой теме, но вдруг чего-то не знаю? Поехала…
Семинар вела Мария. Слушать её было интересно, хоть я уже многое перечитала по теме. Судьбы семейные у всех разные, совсем одинаковых поисков не получается.
В конце семинара можно задать вопросы. Кратко рассказываю о моём поиске и показываю Марии единственную найденную ссылку в интернете, где есть упоминание о прадедушке, и то без каких-либо подробностей. Договорились, что на следующий день я ей пришлю биографическую справку на Бориса Александровича и эту ссылку по электронной почте.
13 сентября отправила в Центр документации Музея ГУЛАГа для Марии письмо со всеми данными. В ответ: «Я зацепилась за упоминание вашего прадеда на сайте «Мемориала» (http://old.memo.ru/history/arkiv/listf.htm).
Это список людей, информация о которых хранится в архиве московского отделения «Мемориала». Связалась с архивистом Ириной Степановной Островской. Она проверила: самого дела у них нет, но есть очень подробная анкета по Франтову, которую лет 30 назад заполнила «сестра его жены», — так сказала Ирина Степановна.»
Мне захотелось броситься в архив сейчас же! Но, оказалось, Ирина Степановна, в этот день принять меня не сможет — заседание.
— Вы знаете, кто такая Ирина Мартыновна Алексеева, которая заполняла анкету? — спросила она меня.
— Думаю, сестра Галины Мартыновны, которая была второй женой моего прадеда.
Тогда она прочитала мне сведения, когда и где был арестован Борис Александрович, когда осуждён и где отбывал наказание. Оказалось, что его отправили в Коми, и там в лагере он умер от туберкулёза в 1943 году.
— Только название лагеря, похоже, указано с ошибкой, я такого не знаю. Но мы поищем! И данные, когда и от чего он умер, мне кажутся странными — возможно, они не верные. Арестовали вашего прадеда в Узбекистане. Будет трудно добраться до следственного дела, ведь там нет такого закона о репрессиях, как у нас. Но можно попробовать, если захотите.
— Конечно, хочу!
— Зря вы до сих пор не связались с Антоном Рудольфовичем. А ведь знаете, где и кем он работает! Будьте смелее!
Договорились, что приеду к ней на следующей неделе. Сделаем копии документов, обсудим стратегию поиска. Возможно, она поможет наладить связь с семьёй Антона Рудольфовича.
Но руки-то у меня чесались уже! Я попросила у Марии ссылку на базу исправительно-трудовых лагерей, про которую она вчера рассказывала. Нашла там лагерь похожий по звучанию и располагавшийся в Коми.
Написала своему четвероюродному дяде Рогачёву Михаилу Борисовичу, члену Мемориала, который в Коми занимается репрессированными. Он попросил передать привет Ирине Степановне, которую знает лично, и обещал в понедельник отправить запрос в Информационный центр.
Во вторник 17 сентября я съездила в Мемориал и получила от Ирины Степановны копии анкеты и справки о реабилитации прадеда, а так же советы куда обратиться для дальнейших поисков.

Большое спасибо Марии из Документцентра музея ГУЛАГа, Ирине Степановне Островской и Михаилу Борисовичу Рогачёву из Мемориала за помощь!